Холод подземелья пробирал до костей. Тонкий лучик солнца, пробивавшийся сквозь щели в потолке погреба, угасал на стене. Больше света в помещении не было. Заканчивался очередной день заточения. Голод сводил желудки судорогой.
— Гаадыы! – забился в истерике самый младший из трех узников. – Говорили, бабуля-божий одуванчик, чуть тряхнем, из нее так песок и посыплется, а сами в кассу! А бабка-то нас и засыпала по самое не могу! Замерзнем и сгнием здесь, как яблоки эти чертовы, — он дернул с полки погреба пакет. Подгнившие подмороженные яблоки раскатились по земляному полу.
— Заткнись! – старший схватил одно из яблок и пульнул им в психа. – Дом жилой, люди все равно когда-нибудь придут, нас и выпустят.
— Менты нас выпустят. Прямиком на Колыму, снег пахать, — процедил средний.- Или, как там у них, у москалей, сейчас называется? Не милиция, а полиция. Чертова бабка, как она только ухитрилась так быстро погреб запереть.
— А жабиться не надо было! – взъелся младший. – Хватай, что первое под руку попалось, и деру! А ты заладил – помоги, помоги… Мне все не вынести… Вот и кукуй теперь до первого мента.
— Зато не пошлют на фронт за Порошенку воевать, не убьют, — парировал старший.- Выйти бы только… ==> Читать далее...
— К нам гость! — с этими словами мужчина распахнул дверцу автомобиля. Вместе с порывом ветра и снежинками в салон ворвалось истошное мяуканье. Вслед за машиной по заснеженной грунтовке скакал пушистый черно-белый кот. Неровные прыжки сопровождались аккомпаниментом хриплых «мяяяуу!», как будто кот опаздывал на рейс и изо всех сил пытался тормознуть удаляющийся транспорт.
